Тени Шенивашады (СИ) - Кангин Алексей Игоревич

Чтобы как-то отвлечься от тягостных мыслей, Эрклион начал вспоминать былые времена. Но как назло, в его сознании всплывало только лицо Хорха Шархама, имя которого он вчера (или позавчера?) услышал в дисколёте. Да, этот Владелец был не самым приятным воспоминанием. Эрклион бы с радостью сразился с ним прямо голыми руками, но не успел. Враг сумел ускользнуть, пусть даже единственным путём побега для него оказалась смерть. А Эрклион хотел сделать всё по-другому. Владельцев должны были судить. Всё свободное человечество должно было этим судом поставить жирную точку в истории Эпохи Рабства на Шенивашаде. Но точка не была поставлена. Враг был истреблён, но не был сокрушён дух рабства. Именно поэтому всё произошедшее многие тзай-тарры, да и простые люди, восприняли не как освобождение, а как борьбу за власть между старыми и новыми хозяевами. Потому и настал после Эпохи Рабства Век Затмения. И очень много крови пролилось прежде, чем человечество успокоилось.

А Эрклион всегда был против кровопролития. Да, пусть Эрклион и вошёл в историю как один из величайших полководцев, но он признавал только одну войну — войну против власти Владельцев. А люди между собой не должны воевать, не должны так напрасно гибнуть и разрушать то, что создано кропотливым трудом других. Если бы все те силы, которые человечество тратило на войны, направить в мирное русло, то на Шенивашаде уже наступил бы Золотой Век. Поэтому Эрклион отчасти был признателен тзай-таррам, которые, создав Таннедер-Ир, прекратили на Шенивашаде всякие крупные войны. Но если тзай-тарры мечтали о разобщённом мире, которым будет легко манипулировать, то Эрклион мечтал об объединённом мире. Таком мире, где Западную и Восточную Шенивашаду соединяла бы единая дорога, по которой бы смогла пройти одинокая девушка с богатыми золотыми украшениями, не опасаясь ни за украшения, ни за свою честь. Но даже ради такой цели Эрклион никогда не начинал войны, хотя и мог. Он вполне мог сокрушить тзай-тарров, запереть их на их острове, силой присоединить Садарта Рэну и перебить всех несогласных. И стал бы тем самым новым Владельцем.

Эрклион хорошо знал древние легенды, как самой Шенивашады, так и Владельцев. В этих легендах было на удивление много общего. И очень часто можно было увидеть один и тот же мотив: герой, убив стерегущего сокровища монстра, сам устраивался поудобнее на куче сокровищ и постепенно превращался в нового монстра… Этой участи Эрклион не желал. Поэтому всегда и везде он старался действовать не так, как бы стали действовать Владельцы. Был ли порой Эрклион жесток? Более чем. Жесток, но не кровожаден. Например, Эрклион был крайне нетерпим к преступникам, особенно к убийцам. Для них в Шенивашаде было только одно наказание: смерть. В то время как Владельцы любили преступников «перевоспитывать», направляя работать в каменоломни. Кто-то умирал, кто-то выживал и становился надсмотрщиком над себе подобными. А в Энноранн даже тюрем не было. Все преступники попросту изгонялись из страны. И Эрклиону было совершенно неважно, что потом становилось с ними. Хотя, как он знал, многие оседали в Кёсвене. Где и получали в конечном итоге нож под ребро от собратьев по ремеслу.

Впрочем, что происходило в Энноранн сейчас, Эрклион не знал. Возможно, всё изменилось до неузнаваемости. Процветает ли вообще его любимый город, его творенье Эньши-Эннорен? Или он брошен, забыт и зарастает диким лесом? Хватит бродить по миру, решил Эрклион. Пора возвращаться в Энноранн и идти прямо в столицу. Уж там выяснять, что происходит. А потом просто прийти в Небесный Дворец и очень серьёзно поговорить с рэ-Митсу. Ведь у Эрклиона есть пара трюков, которые не позволят узурпатору просто укрыться в небесной вышине. Эрклион не был бы собой, если бы не предусмотрел вариантов и на случай подобного предательства.

А тем временем Эрклион начал ощущать усталость. Чтобы не растратить все силы и не остаться в случае опасности беспомощным, Эрклион решил устроить привал. Он осторожно положил Салерди на землю и сам сел рядом. И в этот момент услышал то, чего больше всего сейчас боялся. Где-то неподалёку в тумане опять зацокали по каменной мостовой мелкие коготки. Звук был едва слышен, и это говорило о том, что «кошка» ещё где-то далеко. Скорее всего, это снова был разведчик, но за разведчиком последует и вся стая. Если только разведчика вовремя не устранить. Нужно было очень быстро решать, что же сделать, и Эрклиону пришла в голову одна интересная мысль. Конечно, она могла и не сработать, но все другие идеи не сработали бы точно.

Гоняться за невидимой в Тумане «кошкой» Эрклион, разумеется, не собирался. И он сейчас был не в том состоянии, и сама затея представлялась невыполнимой. Эрклион решил поступить хитрее. Он прекрасно знал, что особым умом эти «кошки» не отличались, зато были чрезмерно любопытны. Как и обычные кошки. Поэтому Эрклион снял рюкзак и просто лёг рядом с Салерди и затаился. «Кошка» наверняка почует их запах, особенно запах крови от Салерди, и решит, что нашла лёгкую добычу. А уже решив так, не сможет не попробовать их с Салерди на зуб. Эрклион почти перестал дышать. Сейчас ему надо было со всем старанием изображать беспомощную жертву, и при этом ещё и следить за тем, что происходит по сторонам и быть готовым в любой момент атаковать. Эрклион собрался и максимально напряг слух, чтобы услышать приближение «кошки». Долго ждать не пришлось. «Кошка», очевидно, услышала какие-то звуки с их стороны, и теперь двигалась к ним, отмечая своё направление бодрым цоканьем. Эрклиону сейчас не нужно было даже открывать глаза, чтобы понять, где именно находится «кошка», ведь слух у него был развит гораздо сильнее человеческого.

А «кошка», тем временем, подошла уже достаточно близко, но вдруг остановилась. Наверное, с безопасного расстояния решила убедиться в том, что добыча не представляет опасности. Постояв так какое-то время, «кошка» продолжила свой путь. И снова замерла, уже будучи в нескольких шагах от Эрклиона. Сейчас он даже несколько пожалел, что не может посмотреть, что же делает зверёк, не спугнув его. Эрклион представил себе, как «кошка» усиленно нюхает воздух и вертит головой по сторонам, пытаясь уловить какие-нибудь подозрительные звуки. У «кошек Владельцев» не было таких чутких торчащих ушей, как у кошек Шенивашады, поэтому им приходилось всегда много вертеть головой. Когда-то давно это придавало им умилительный вид, но сейчас это выглядело бы скорее зловеще.

А «кошка», так и не рискнув подойти ближе, вдруг начала уходить назад. Неужели испугалась чего-то? Эрклион чуть было не вскочил, чтобы броситься вслед уходящему зверьку, но в последний момент поборол себя и остался лежать неподвижно. И не зря: пройдя немного назад, «кошка» вновь повернула к нему. Но опять-таки, не дойдя несколько шагов, снова развернулась и начала уходить. Эрклион лихорадочно пытался сообразить, как же поступить. Если напасть на «кошку», не будучи уверенным в том, что он сумеет её убить с первого же удара, то можно упустить тварь, и она обязательно приведёт подмогу. А если позволить ей уйти, случится в принципе то же самое. Поэтому оставалось только надеяться на то, что жадность перевесит страх «кошки», и та подойдёт ближе.

«Кошка» надолго замерла неподалёку от Эрклиона, не подходя ближе и не уходя дальше. И в Эрклионе желание напасть прямо сейчас крепло с каждой минутой. Когда он уже был готов совершить рывок, «кошка» вдруг окончательно определилась со своими намерениями и уверенным шагом побежала к нему. Эрклион сконцентрировался для атаки. Шаг, шаг, ещё шаг… Но «кошка», вместо того, чтобы приблизиться к Эрклиону, вдруг начала обходить его по дуге, стремясь подобраться к Салерди. Конечно, совсем уж большой неожиданностью такое решение нельзя было назвать, ведь он Салерди кровью пахло сильнее. Но такой манёвр зверька рушил все планы Эрклиона. Ведь когда «кошка» скроется за Салерди, Эрклион уже не сможет напасть на неё внезапно. Поэтому действовать нужно было именно сейчас, или уже через секунду будет поздно.

Эрклион, подкрепив свои силы импульсом Тзай, прямо из лежачего положения подпрыгнул и приземлился рядом с «кошкой». Кровожадная тварь от столь большой неожиданности опешила и даже не сообразила сразу, что пора удирать. А Эрклион тут же воспользовался её замешательством. Его рука с огромной скоростью выстрелила в сторону «кошки», и в следующее мгновение пальцы Эрклиона цепко сжались на её шее. Тварь, с диким ужасом в глазах, пыталась сопротивляться, дико извиваясь в руке Эрклиона и норовя оцарапать его. Но он прекрасно знал, как совладать с таким существом, и потому держал его на вытянутой руке. Протянув другую руку, Эрклион резким и точным движением свернул твари шею. «Кошка» обмякла в руке Эрклиона, не успев даже пискнуть. Конечно, тут сработала и предосторожность Эрклиона. Он настолько сильно сжимал горло твари, что она и не могла произвести никакого звука.